Передайте от меня привет Бродвею, когда попадёте на него.
Странно, что раньше не смотрела этот фильм. Зато сейчас наверстала упущенное. Догнаться фанфиками, правда, не получилось, нашла только книгу - литературную основу сценария, на досуге почитаю-с. Касательно фильма: не пожалела, что посмотрела.
1792й год. В Испании свирепствуеткровавая гэбня Священная инквизиция, предчувствующая, что недолго ей осталось. С подачи молодого инквизитора Лоренцо Касамареса начинается волна гонений на иудеев, под которую попадает дочь коммерсанта Томаса Бильбатуа, юная Инес, муза живописца Гойи. Безутешный отец просит художника устроить ему встречу с Лоренцо. Касамарес, узнав об аресте девушки, спускается к ней в застенки, где нарушает обет целомудрия, после чего спокойно идёт обедать к родителям Инес. Томас, готовый ради дочери на всё, подводит разговор к теме пыток, мол, человек сознается в чём угодно, дабы прекратить страдания, на что отец Лоренцо парирует: невиновному Господь даст сил вытерпеть боль. Хозяин дома ловит его на слове - вот сейчас и проверим, после чего ломает инквизитору шаблон, под пыткой заставив поставить подпись на компрометирующем документе. Причём сломался тщеславный Касамарес довольно быстро, когда и пытать толком не начали. Даже Инес выдержала дольше. Бильбатуа требует освободить дочь, в противном случае угрожая обнародовать документ. Вытащить Инес из казематов Священной палаты отец Лоренцо не может, это не в его компетенции, но он снова нарушает обет целомудрия, после чего, не дожидаясь, пока собственные соратники отправят его по месту работы в качестве клиента, бежит из страны, оставив бедняжке Инес частичку себя. Бежит, чтобы через пятнадцать лет вернуться с французской армией, неся идеи революции.
Кидало мужчину из крайности в крайность, в общем. И чего ему во Франции не сиделось?
Фильм поразил прежде всего тем, что ни к одному герою не испытываешь абсолютной неприязни. Здесь нет чёрного и белого, даже самый неприятный персонаж совершает хоть что-то, достойное уважения. Хотя действительного уважения заслуживает Гойя, отстаивающий свою правду, не опускаясь до подлости и насилия. Киношный Гойя далёк от реального, весь такой благородный добряк, но глаз это не режет.
В итоге даже хорошо, что всё сложилось так, как сложилось. Не встретилась Инес с дочерью, и пусть. Вряд ли эта встреча принесла бы им счастье. А ребёнка, думаю, она вырастит. И лично мне удивительно было, что она продолжала любить Лоренцо, да и вообще полюбила после того, что он с ней сотворил. Когда он снова предложил ей помолиться, я ждала, что девушка ответит: спасибо, святой отец, в прошлый раз уж помолились.
С приглянувшимися персонажами у меня, как всегда, не в ту степь, но Касамарес с его вкрадчивыми интонациями и улыбками как у сытого кота весьма запомнился. Мне показалось, или на гравюре, которую он рассматривал в начале фильма, действительно изображена гаррота? Получается, судьбу свою увидел.
Кстати о сцене в застенках. Есть там параллель с СПБ. Фролло ведь именно так намеревался поступить с Эсмеральдой, но, по счастью, одумался. Такая вот любовь.
А вот этот кадр откуда? В фильме такого не было:
Хотелось бы знать, ставят ли себя авторы на место героини, когда заставляют героев идти до конца? Или им главное, чтоб Фроллочка насытился? Он же люууубит! А точно любит? Ну ведь неспроста же появляются такие фанфики. Что-то же заставляет такое писать. Особо поражают те, где Эсмеральде нравится то, что с ней делают. Вот там точно не смотрят на ситуацию глазами девушки. Не знаю, я моделировала в "Mea culpa" такую ситуацию, но заставила Фролло сразу остановиться и после терзаться чувством вины. И то это уже выглядело мерзко.
Революции не меняются веками. На словах несут свободу, равенство и братство, а на деле - разруху, неравноправие, убийство и беззаконие. И Касамарес, судящий своих вчерашних сподвижников за совершённые ими преступления, сам ничем не лучше их. Он как Шариков, отлавливающий псов, с которыми недавно бегал в одной своре. Может, он вправду думал, что вершит справедливость, но по факту остался тем же безжалостным убийцей-фанатиком, только под другой вывеской. Vulpes pilum mutat, non mores - это точно о нём.
1792й год. В Испании свирепствует
Кидало мужчину из крайности в крайность, в общем. И чего ему во Франции не сиделось?
Фильм поразил прежде всего тем, что ни к одному герою не испытываешь абсолютной неприязни. Здесь нет чёрного и белого, даже самый неприятный персонаж совершает хоть что-то, достойное уважения. Хотя действительного уважения заслуживает Гойя, отстаивающий свою правду, не опускаясь до подлости и насилия. Киношный Гойя далёк от реального, весь такой благородный добряк, но глаз это не режет.
В итоге даже хорошо, что всё сложилось так, как сложилось. Не встретилась Инес с дочерью, и пусть. Вряд ли эта встреча принесла бы им счастье. А ребёнка, думаю, она вырастит. И лично мне удивительно было, что она продолжала любить Лоренцо, да и вообще полюбила после того, что он с ней сотворил. Когда он снова предложил ей помолиться, я ждала, что девушка ответит: спасибо, святой отец, в прошлый раз уж помолились.
С приглянувшимися персонажами у меня, как всегда, не в ту степь, но Касамарес с его вкрадчивыми интонациями и улыбками как у сытого кота весьма запомнился. Мне показалось, или на гравюре, которую он рассматривал в начале фильма, действительно изображена гаррота? Получается, судьбу свою увидел.
Кстати о сцене в застенках. Есть там параллель с СПБ. Фролло ведь именно так намеревался поступить с Эсмеральдой, но, по счастью, одумался. Такая вот любовь.
А вот этот кадр откуда? В фильме такого не было:
Хотелось бы знать, ставят ли себя авторы на место героини, когда заставляют героев идти до конца? Или им главное, чтоб Фроллочка насытился? Он же люууубит! А точно любит? Ну ведь неспроста же появляются такие фанфики. Что-то же заставляет такое писать. Особо поражают те, где Эсмеральде нравится то, что с ней делают. Вот там точно не смотрят на ситуацию глазами девушки. Не знаю, я моделировала в "Mea culpa" такую ситуацию, но заставила Фролло сразу остановиться и после терзаться чувством вины. И то это уже выглядело мерзко.
Революции не меняются веками. На словах несут свободу, равенство и братство, а на деле - разруху, неравноправие, убийство и беззаконие. И Касамарес, судящий своих вчерашних сподвижников за совершённые ими преступления, сам ничем не лучше их. Он как Шариков, отлавливающий псов, с которыми недавно бегал в одной своре. Может, он вправду думал, что вершит справедливость, но по факту остался тем же безжалостным убийцей-фанатиком, только под другой вывеской. Vulpes pilum mutat, non mores - это точно о нём.