Прошёл час,но Эсмеральду её могли найти. Судья решил пойти в Собор. И вот картина! Девушка флиртовала с его капитаном! Фролло поглотила ревность. Да как она смеет с ней так разговаривать?! Но судья решил не показывать свои эмоции и произнёс
- Молодец капитан! А теперь арестуй её!
Феб посмотрел на цыганку и сказал
- Как скажите, ваша честь! Феб не определился с половой принадлежностью.
- Ладно, пока... - судья хотел вспомнить её имя, но забыл! Забыл имя любимой девушки!
- Эсмеральда! - сказала девушка. Склероз Феба заразителен.
- Судья, я вижу что вы не совсем ужасный и страшный человек как о вас говорят. Давайте у нас с вами будут дружеские отношения? - сказала Эсмеральда. - Не, - мотнул головой судья, - френдзона меня никогда не устраивала.
Бита Мария Бедняжка. Беата, очевидно, имелась в виду.
Уничтожь Эсмеральду, защити меня! Не позволь её огню искушать мою плоть и кость! Клод, ТАМ кости нет.
Она умрет как Христос, так же бессмысленно, так же глупо! Скажем прямо, Клод, священник из тебя так себе.
Квазимодо не выдержал, он дернулся всем телом, уродливо изогнулся Куда уж ему изгибаться-то.
на лице Эсмеральды выразился такой сильный ужас, каких не видал бы даже сгоревшей дотла Собор Парижской Богоматери Фик 2013го года, кстати.
И ты мне, наконец, почувствовать дала,
Что сердце в зимней стуже прозедая,
Оскол дало – утратил крепость духа в воле бытия,
Теперь слезам своим свободу отпускаю. Чего?
В этом году ударили сильные морозы и жители Парижа были вынуждены отменить праздник "....". Многоточием, видимо, показана реакция парижан на отмену праздника.
Никто не исполнит погребальную песню по малышам, ушедшим в мир иной.
Некому провожать моряков, даря им свое благословение.
Влюбленные не могут связать себя узами брака.
Потому что молчат маленькая, большая и гросс-Мари. Ага, кроме Квазимодо прям вообще некому позвонить.
- Да, месье Фролло, - ответил министр, позволив себе чуть заметную ухмылку. - Вас уже уведомили об отъезде епископа?
- Увы, но меня об этом не предупредили, - Фролло снял капюшон. Слегка пожав плечами, он продолжил: - Я лишь второй викарий, а для замещения господина де Бомона есть месье Андре, его первый викарий.
- Вынужден вас разочаровать, - сказал министр, - но месье Андре отправился с епископом. На вас ложатся епископские полномочия, а также его обязанности. Ничего себе поворот: всё начальство смоталось, непосредственный ИО епископа не в курсе, зато всё знает какой-то левый министр. А если б министр не приехал, Клод хоть задался бы вопросом, где епископ и первый викарий?
- Я хочу знать кто я. Вспомнив я не пойму целиком моего смысла… - Агнесс ошарашенно замолчала. Что то ей подсказывала, что такие сильные умозаключения у нее получились впервые. Страшно представить её прежние умозаключения.
Квазимодо:
Колесо на горб надели... Экие издеватели.
И с ровной тропы он сошел на дорогу. А чего по тропе-то ему не шлось?
Пьер подходит к городской стене и пытается взглянуть вниз. Бесполезно, стена чересчур высока.
«Какой дурак строил эти стены?!» - возмущается он. – «Думал ли он о том, как солдаты будут защищать сей чудесный городок, если они не могут дотянуться до края?! Нахрен стены, пусть берёт город кто хочет. Не с табуреток же им стрелять!» Лестницы для слабаков.
По мне так типичная ситуация: знатный дворянин, боясь позора, сбежал из своего города вместе с уличной танцовщицей. Да, типичная ситуация. Ти-пич-ней-ша-я. Сарказм, если что.
Пьер пронес её еще пару кварталов, и девушка капризно сказала. - Я устала! - А я, блин, ещё полон сил! - ответил запыхавшийся Пьер.
- Флер де Лис Гандольери. - гордо произнесла она. С фамилией бедняжке не повезло.
Де-Лис Любимым вкусом поделись.
А раненный Дюран решил для анестезии пойти напиться. Алкоголь - это анестезия, позволяющая перенести операцию под названием жизнь. Джордж Бернард Шоу.
Но Фролло, как частый посетитель этих мест, мог даже в темноте идти по направлению к порталам Собора. Эй, он здесь живёт вообще-то.
Горбун мог войти в свой дом не только через дверь, но взобравшись и по стене.
- Это гаргулья ожила?
- Это вор лезет на крышу?
- Да не, то Квазимодо домой возвращается.
Повсюду горели свечи, одни ставили молящиеся люди, а другие - священники для освящения помещения. И для освещения.
Надо же , а он оказался мужчиной. А мы думали, он самка пингвина.
Дева Мария,
Прошу, укрой рабыню
Впредь от голода, глупых и дури
Манящих этот мир. Особенно от дури.