История жизни - не побоюсь этого слова - легендарного Оливье ле Дэна от рождения до самой смерти. Идеально для тех, кто, как я, ищет книги об эпохе Людовика XI. Художественного вымысла масса, но с датами, в отличие от Скотта, автор обращается более аккуратно. Повествование не сказать, чтобы сильно захватывающее, но есть масса психологических моментов, красивое описание взаимоотношений между людьми, детали быта и мрачная, но не гнетущая атмосфера.
С первых же строк автор показывает Оливье (в переводе почему-то Оливер) крайне отталкивающей личностью. С детства он всех пугает, устраивает злые розыгрыши, подличает, у него рано просыпается интерес к противоположному полу, что заканчивается сначала попыткой изнасилования сверстницы, а затем изнасилованием и убийством маленькой девочки. И после того, как негативный образ создан, автор разворачивается на сто восемьдесят градусов. Оливье становится тонким политиком, преданным и любящим фаворитом, не лишённым благородства. Откуда что взялось. Ой, а в конце... Пардон, если кому проспойлерю. В общем, под конец жизни Людовик всех достал, истощил казну своими прихотями, словом, над династией нависла ощутимая угроза народного бунта. И Оливье что придумал? Казна пуста - возьмите доходы с моих владений, парочку вельмож арестуйте и конфискуйте имущество, потом мы их выпустим и всё вернём. А когда король умер, ваще заявил королеве: арестуйте меня, так весь народный гнев от королевской династии перенаправится на мою персону. Более того, сам поехал в Париж и сказал: вот он я, хватайте меня. Только что в кандалы сам себя не заковал. Нойман тут загнул, конечно...
А ещё в романе полным-полно юста. Прям такой откровенный юстище. Людовик всё время норовит прикоснуться к Оливье, целует его, постоянно требует заверений в любви, укладывает спать в одной комнате с собой. Под конец эти двое становятся неразделимы, как Ленин и партия, страдают друг без друга. Оливье сам выхаживает схлопотавшего удар Людовика, прижимает к себе. Врача-то звать не надо, ага.
О чём я:
Когда король очнулся, не сразу удалось определить, парализован ли он и в какой мере; он был так еще слаб физически и духовно, что не мог пошевельнуться. Но близость тела Неккера он ощущал, и она была ему, видимо, приятна; когда тот отнес его на кровать, Людовик до тех пор показывал знаками свое недовольство, покуда мейстер не поднял его снова и не прижал к себе. Лежа на груди мейстера, он погрузился в глубокий, тяжкий сон - лучший признак того, что опасность миновала!
Перевод отметился некоторыми перлами. Про Оливера сказала уже, а ещё замечены мейстер и генерал-профос (Тристан, да). Это самое prévôt des maréchaux часто переводят кто во что горазд: глава королевской полиции, начальник жандармерии, старшина цеха кузнецов , теперь вот и генерал-профос. Надо полагать, переводчики подбирают русскоязычный аналог должности Тристана (кстати, в этом переводе он таки не Отшельник, а л'Эрмит) и по барабану, что не было тогда ни полиции, ни жандармерии. Почему бы просто так и не оставить прево маршалов с пояснением в сноске?
А, кстати. В романе почему-то ни разу не упоминается фамилия ле Дэн. Только Неккер и ле Мовэ.
В общем и в целом к прочтению весьма рекомендую.