Всё никак не соберусь накатать большой пост о всяческих средневековых реалиях, тогда как интересной информации в процессе работы с источниками для "Mea culpa" накопилось порядочно. Что-то понадобилось для сюжета, что-то нет, но в целом инфа интересная и стоит того, чтобы её зафиксировать, дабы не забыть.
Пока вот немножко фактов о средневековых юристах применительно к Фролло-1939:

Юриспруденция была прекрасным способом преодолеть сословные барьеры. Без разницы, кто ты: незнатного происхождения или вообще бастард - лишь бы голова варила, в юристы тебе дорога открыта. А уж, получив образование, да с ясным умом, достигнешь таких высот, что о твоём происхождении никто и не вспомнит. Для закрепления своего положения можно взять в жёны девицу с богатым приданым.
Эх-ма, вот это я прям как знала, когда расписывала характер Жеанчика. Исходя из книги - Фролло мелкие дворяне, едва сводящие концы с концами. Он принадлежал к одной из тех семей среднего круга, которые на непочтительном языке прошлого века именовались либо именитыми горожанами,либо мелкими дворянами. (с) При том умом он не обделён, желание учиться имелось. Всю силу своего недюжинного ума, все способности он приложил к построению карьеры, пока не добился положения достаточно высокого, чтобы удовлетворить растущее самолюбие.

Юристы играли весомую роль в политике.
И в книге, и в фильме Верховный судья можно сказать правая рука короля. Я только сделала Жеана не Верховным судьёй, а Главным судьёй Дворца правосудия, так что у короля получилось аж два приближённых юриста.

Юристов в обществе не любили. Ничего особо не делают (подумаешь, бумажки пишут), а денежки капают.
А Жеанку больше за вредный характер не переваривали.

Юристы были ещё те филантропы: открывали больницы, приюты, помогали обездоленным; помня, как самим приходилось тяжело, вкладывали средства в образование, дабы одарённые юноши имели возможность пробиться.
Ну, это точно не про Жеана. Хотя... растил же он Квазимодо. Причём в фильме отношение Фролло к горбуну намного теплее, чем в книге.


Чёт анекдот вспомнился.
— И сидит человек и приговаривает! И сидит и приговаривает…
— А что, он такой ворчун, да?
— Не-е-т! Судья он!